История Юрия Чурилова
И вот приходит время, когда понимаешь, что ты... не получился, ты лишний, ты — бремя для людей и для самого себя, только и можешь, что пить, воровать, бить... На улице пятьдесят мороза, а ты в летних ботинках на шерстяной носок, ездишь в автобусе, чтобы погреться и уже хочешь, чтобы тебя, наконец-то, нашли, потому что в камере теплее и понятнее, чем в этой жизни... А в тебе самом нет ничего, кроме прошлого: повесившийся в приступе белой горячки отец, мать, продававшая самогон и себя, чтобы выжить с двумя детьми, страшные в пьяной одури мужики, по ночам ломившиеся в дверь, которую ты с братом и мамой изо всех сил держал изнутри, понимая, что сегодня опять не сможешь заснуть...
Жизнь улыбнулась только однажды, когда начал заниматься футболом. Тренерам нравятся здоровые и агрессивные в игре. О тебе даже писали в газетах, и конечно, среди лучших брали на сборы и встречи, на горизонте уже маячила высшая лига. Но всё закончилось в одно мгновение: драка, нож в твоих руках, кровь, арест. И покатилось... Первый срок... второй срок... третий срок... водка, серые стены камеры, конопля, водка... Вроде и живешь, но словно тебя уже нет.
В голове шумело от выпитого и выкуренного, когда кто-то толкнул в бок: «Опять эти пришли, Библии раздают». Хотелось отмахнуться: чего они по тюрьмам ходят, что им дома не сидится? Но встал и пошел к «этим»; ухмыляясь, слушал, что они говорили, но ничего не понимал. Библию взял. Почему бы и нет? Зачем-то пощупал черную обложку: прохладная. Новенькая Библия захрустела страницами, когда начал перелистывать. Все еще кривясь в ухмылке, остановился наугад, стал читать, и вдруг резануло: «...как скот был я пред Тобою». Внутри всё сжалось — и начало медленно отпускать. Как такое возможно, чтобы только в шести коротких словах сказать всё самое главное о твоей жизни?...
***
Потом на зеленой траве запретной зоны, где никто не мешал читать удивительные слова книги в черной обложке, день за днем между приездами двух странных верующих, жизнь вдруг начала обретать очертания, которых у нее никогда не было. Одурманенный коноплей, он всё же приходил на нечастные встречи с теми, кто дал ему Библию, постоянно спрашивая себя: «Зачем они приходят? Чего они от меня хотят? Зачем я им нужен?» Они что-то говорили, он задавал вопросы, они отвечали, он снова спрашивал, но недоверие прочной стеной отделяло его от них... до тех пор, пока к его сознанию не прорвались слова, которые он всегда хотел услышать от своего отца: «Сынок... все какие у тебя есть вопросы, я тебе отвечу».
Удивленно всматриваясь в открытое и доброе лицо этого уже пожилого человека, он вдруг начал понимать, что они приезжали в тюрьму только по одной причине: помочь ему выкарабкаться из той безысходности, в которой он уже почти умер. Ему, сделавшему столько зла, Сам Бог протягивал руку помощи! И он ухватился за нее...
Выйдя из колонии, почти сразу оказался в христианской организации служения осужденным. Закрутилась жизнь, которой он и представить себе не мог: семь лет вместе с другими верующими ездил по тюрьмам, рассказывая о Христе, и помогал бездомным, собирая для них продукты и одежду по разным московским организациям. Было трудно, иногда страшно, но всегда надежно... потому что он уже прошел свою точку невозврата, он уже понял, что Богу, поднявшему его с самого дна, можно доверять на все сто.
Он доверял, а Бог сделал его владельцем двадцати обувных магазинов, которые полностью обеспечивают существование его же реабилитационного центра для бомжей, алкоголиков и наркоманов. Конечно, не сразу, и конечно, через постоянный и зачастую тяжелый труд. Но что такое «тяжелый труд», если в твоем сердце живет благодарность к Тому, Кто не забыл тебя, когда ты знать Его не хотел, день за днем разрушая свою и чужие жизни? Как отблагодарить Бога, Который не смотря на всё твое страшное прошлое, не только не отказался от тебя, но даже дал тебе в жены одну из Своих лучших дочек и благословил рождением твоего сына? И об этом есть в той Книге под черной обложкой: «Что воздам Господу за все благодеяния Его ко мне? Чашу спасения прииму и имя Господне призову» (Псалом 115:3-4)